История земли синькасинской. Истоки

(Окончание)

До принятия христианства чуваши были язычниками. По поверью стариков, бог построил Землю четырехстороннюю, и, видимо, поэтому свой маленький мир предки  односельчан, спасая себя от нечистой силы, отгородили, поставив в четырех углах деревни часовни, не включая  незаселенную заовражную часть, которая заселялась позднее. Три часовни я еще помню. Это за огородом И.Егорова, в конце огорода А.Макарова, часовня за огородом пасечника. Вместо четвертой часовни посадили рябину, куда часто кидали колдованные куклы, деньги (мелочь), которые в весеннее половодье попадали в речку через бабушкин двор.

В те далёкие времена степные люди приезжали в лес за грибами на подводах, везя с собой еду и кадки, останавливались в лесу у ручья, собирали и там же солили, увозя уже на зиму заготовки. Так же собирали дикий мед.

Первые поселенцы строили каждый для себя небольшие избушки, которые топились по-черному, т.е. дымохода не было, и дым выходил из открытой двери. Жили в них по нескольку семей. При заражении  одного из членов семьи заболевали и остальные. При рождаемости 10-15 детей выживали во многих семьях 30-50%.

Очень тяжелой была жизнь женщины. В некоторых семьях дети рождались ежегодно. Помимо  продолжателя рода женщины несли на себе непосильную ношу  по ведению хозяйства. С раннего утра до позднего вечера они готовили еду для семьи и скотины, только  одной воды надо было натаскать бессчетное количество ведер из колодца в дом, а потом разнести скотине. Сколько труда надо было вложить, чтобы из стеблей льна и конопли соткать полотно, отбелить, сшить рубашки и портки для всей семьи. Хорошо, когда мужья находились дома, тогда работу на полях и в лесу (на заготовке дров) они брали на себя. А ведь мужчин часто забирали служить, и тогда женщина, уставшая от непосильного труда, шла на поклон к мужикам, находящимся дома. Плата была дорогой. Рождались дети, которые вскорости после рождения все без исключения умирали. Сама солдатка тоже долго не жила, и законные мужья после смерти одной жены, приводили вторую, третью возрастом моложе. 60-летние мужики вели под венец 18-20-летних. Все это напоминает гонку за рождением мальчика, на которого давали надел земли. Своя земля - это для крестьянина богатство.

Не все женщины выдерживали такое насилие над организмом, они рано умирали, а некоторые добровольно уходили из жизни через повешение или отравление. В одной зажиточной (по тем временам) семье Ивана Данилова (1847-1908) было 4 жены. Первая Пелагея в 40-летнем возрасте отравилась, оставив двух детей, от второй жены Дарьи был один Яков 1877 г.р. От третьей жены Евдокии – 3 детей, от Агриппины – 5 детей. Что удивительно, в этой семье первая жена Пелагея отравилась, когда у Ивана были еще 2 жены, рожавшие ему детей. Только после смерти первой жены в 1886 г. Иван Данилов в 1877 г. обвенчался  с Агриппиной  Михайловой, которая числится уже четвертой женой, а с двумя средними, 2 и 3 женой, не венчался, они были живы и рожали ему детей. В 1901 году дочь третьей жены 16-летняя Елена покончила собой. Вскорости умерла и третья жена, мать Елены -  Евдокия. Сейчас, когда  все это я узнала и сравнила по датам, в  памяти появляются отблески воспоминаний прошлого, когда я в детстве боялась проходить мимо летней кухни Ивана Данилова, которая находилась через улицу напротив их дома. Мне всегда казалось, что там кто-то висит. Видимо, в моем подсознании остались воспоминания бабушки об этой семье.

Среди односельчан есть люди, которые своей жестокостью оставили за собой кровавый след не в одном поколении. Бабушке, когда она рано утром шла к себе на пасеку,  пришлось быть свидетелем драмы одной цыганской семьи. Цыганки грузили на телегу тела только что убитых их мужиков, вина которых была в том, что они остановились около деревни, отделившись от своего табора. В этот же день она узнала убийц. И никто об этом кроме  семьи убийц и моей бабушки, случайной свидетельницы, не знал. Но безвинно пролитая кровь мстит потомкам. Печально сложилась судьба одного из участников этой трагедии. Сам преступник умер от жестокости сына, который и сам принял более жестокую смерть. Дочь была виновницей смерти матери, но палка другим концом ударила ее самою. Она пропала прямо из дома, и неизвестно где закопано ее тело. Очаг дома, семьи потух.

Как во многих деревнях в деревне главенствовал большой род. Они писали свои законы в деревне. Мужики не прощали «измену» женам, не понимая в каких тяжелых условиях оставались те с детьми в их отсутствие. В деревне был солдат Никон, жил он на месте Ивана Ивановича Краснова. Первая его жена умерла в возрасте 23 лет, умер и их первенец. Он женился вторично, взял в жены 22-летнюю Анну. Вернулся со службы, и людская молва нашептала ему об измене жены. Бесконечные побои и издевательства вынудили жену взяться за топор и нанести мучителю удар по голове. Исход смертелен. Родня Никона и его сторонники решили сжечь ее на костре в назидание другим. Задуманное сделали. Молодую 29-летнюю Анну сожгли живьем. Никого из палачей не выдали властям, но на месте потухшего дома, где впоследствии поселился Иван Иванович Краснов, из 10 детей почти все умерли в младенчестве.

Жизнь не стоит на месте. Постепенно доброта побеждала зло. Люди научились грамоте, культуре. Объединенный колхозный труд сблизил людей. Почти все мужское взрослое население и некоторые девушки деревни участвовали в Великой Отечественной войне, многие за смелость и отвагу награждены орденами и медалями. Оставшаяся дома молодежь (подростки) тоже не отставали, их труд был отмечен наградами. Среди синькасинцев есть  заслуженные животноводы, агрономы, работники сельского хозяйства и учителя. Многие награды – ордена Ленина, Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, Знак Почета и др. – являются свидетельством ратного труда синькасинцев. Но это уже другая статья, которую, я надеюсь, напишут работники культуры деревни. А список жителей деревни, начиная с 1801 года, я постараюсь передать в сельскую библиотеку.