Илья Николаевич Ульянов (1831-1886 гг.) вошел в историю просвещения народов Поволжья как выдающийся педагог-демократ и просветитель. Он принадлежал к числу тех лучших учителей, которые закладывали основы демократической педагогики. Илья Николаевич был сторонником равного образования для всех: мальчиков и девочек, русских и нерусских, богатых и бедных, считал, что образование создает условия для личного счастья и благополучия. По словам И.Н. Ульянова: «…на школу возлагается важная задача – дать нравственное побуждение к борьбе с невыгодными жизненными условиями».

Высоким качеством обучения национальные школы при И.Н. Ульянове завоевали симпатии взрослых и детей. Крестьяне не только стали с радостью посылать своих детей на учебу, но часто отдавали свои последние  сбережения, добытые потом и кровью, чтобы открыть школу и назначить учителю приличное жалованье.

Большой вклад сделал И.Н. Ульянов в развитие культуры чувашского народа. С 1 сентября 1869 года вплоть до своей смерти (12 января 1886 года) Илья Николаевич работал инспектором и с 1874 г. - директором народных училищ  Симбирской губернии. Более 16 лет весь свой опыт, знания и стремления вкладывал в дело просвещения масс многонациональной Симбирской губернии, где одну треть составляли мордва (149062 чел.), чуваши (104260 чел.), татары (93607 чел.).

Выяснилось следующее. Четвертая часть волостей губернии совсем не имела школ. А в школах грамоте, церковно-приходских школах, которые открывались по инициативе нескольких священнослужителей, обучалось 20% мальчиков и 3% девочек школьного возраста. Отношение числа учащихся к населению по уездам выражалось в следующей пропорции: в Симбирском уезде – 1:94; Сенгилеевском – 1:95; Сызранском – 1:106; Ардатовском – 1:190; Курмышском – 1:261; Алатырском – 1:271 и т.д.     

Из 462 школ губернии И.Н. Ульянов смог отнести к числу более или менее удовлетворительных лишь 89. Многие из имеющихся были лишь на бумаге. 73% народных школ губернии содержались на средства крестьян. На 2200 жителей в уездах (в т.ч. в Курмышском) приходился один номер газеты, а на 4000 жителей – один номер журнала.

Для школ не хватало специальных зданий, учителей. Многие ютились в заброшенных сараях, в церковных сторожках, в караулках. Из 384 учителей сельских школ 159 были священниками. Из остальных 225 только 47 окончили курс в семинарии и уездных училищах. Не было единой программы обучения, повсюду применялись телесные наказания. При такой  «заботе» со стороны царского правительства школа, естественно, не могла пользоваться авторитетом среди населения. Зато царское правительство с усердием открывало церкви и кабаки, дурманившие народ. В Симбирской губернии церквей было 600, мечетей – 96, а кабаков – 1728.  

Илья Николаевич изъездил Симбирскую губернию вдоль и поперек, был в самых глухих уголках и потому знал о школах не только по отчетам и официальным донесениям. В зимнюю стужу и летнюю жару, в дождь и метель он ездил  по дорогам, после которых, по живописному определению писателя и просвещенца В.И. Назарьева, «на спине нет живого места, голова ходит кругом, точно после морской качки». Так, в 1870-1872 гг. И.Н. Ульянов лично побывал в 182 школах. За 16 лет работы число действующих школ в Симбирской губернии довел до 450, а число учащихся выросло почти в два раза. Было построено более двухсот новых школьных зданий, многие из них – по чертежам и сметам самого Ильи Николаевича, создано несколько библиотек. К концу его жизни почти все народные училища губернии имели специальные помещения.

При открытии каждой школы возникала масса трудностей. Многочисленными письмами и предложениями И.Н. Ульянову приходилось пробивать косность и бюрократизм чиновников в губернских, уездных и волостных  учреждениях. Усилиями Ильи Николаевича были открыты Раскильдинская, Пандиковская, Ходарская, Анастасовкая, Кошкинская, Алгашинская, Средне-Тимерсянская, Больше-Арабузинская, Чуваш-Тимяшская, Мало-Кармалинская, Ново-Чуваш-Чукальская школа на территории современной Чувашской Республики.

Чтобы убедиться, с какими трудностями было связано открытие новых школ среди нерусского населения и как приходилось И.Н. Ульянову их преодолевать, достаточно осветить историю возникновения  Ходарского начального министерского училища.

 Архивное дело с перепиской об открытии и устройстве училища содержит более 100 документов. Читаешь и поражаешься терпению и настойчивости И.Н. Ульянова. В одном документе И.Н. Ульянов обратился к попечителю Казанского учебного округа П.Д. Шестакову с просьбой войти в Министерство просвещения с ходатайством об открытии в селе Ходары «инородческого» начального училища, согласно предложению управляющего Министерством народного просвещения от 15 сентября 1869 года.

 15 сентября 1869 года по предложению управляющего Министерством народного просвещения было намечено открыть в инородческих селениях Казанского учебного округа, куда входили: Казанская, Симбирская, Саратовская, Самарская, Уфимская и Оренбургская губернии, 8 одноклассных народных училищ. В числе этих селений значилось и село Ходары Атаевской волости Курмышского уезда Симбирской губернии.

Одновременно И.Н. Ульянов обратился в Курмышский училищный совет с требованием представить свои предложения о возможности открытия школ для обучения чувашских детей в уезде. Ответ училищного совета от 30 мая 1870 г. был категоричен: «…в Курмышском уезде нет надобности открывать сельские народные училища для чуваш». Это в то время, когда на 107-тысячное население уезда приходилось всего 500 человек грамотных. Из 19 волостных старшин 13 не умели читать и писать, а сельские старосты почти все были неграмотными.

Настойчивые просьбы И.Н. Ульянова дали результаты – удалось получить разрешение на открытие училища. Министерство просвещения выделяло на одноклассное училище всего 300 рублей и только на содержание учителя. Но это не могло остановить открытия училища.

Житель с. Ходары, бывший ученик первого приема  этого училища Ефрем Егорович Нагаев вспоминал: «Это было в 1870 году. Созвали сельский сход. В общественной караулке, где происходил сход, за столом рядом с сельским старостой Трофимом Карповичем сидел человек с широкой лысиной на голове и светлыми пуговицами на одежде. Он приветливо улыбался и пригласил стариков сесть. Это был, как объявил сельский староста, инспектор народных училищ Илья Николаевич Ульянов. Он говорил о народном просвещении, о школе, о чувашах, которые сплошь были неграмотны и темны. Он говорил, что детей надо учить грамоте, для этого надо открыть школу. Он объявил, что на открытие школы в этом селе есть разрешение министерства; говорил он мягко, душепроницательно. Его речь очень понравилась крестьянам, они согласились открыть школу, но не было помещения. Школу открыли в сборной избе. Наш первый учитель Александр Рождественский проживал на квартире при школе. Крестьяне попросили Илью Николаевича оказать содействие в исходатайствовании строевого леса для школьного здания. Ульянов согласился».  

…Занятия начались 6(18) декабря 1870 года в частном доме пожилого крестьянина по имени Хритушка. Седобородый неграмотный старик Харитон Васильев, немало повидавший в жизни, в перерывах между уроками и после школьных занятий увлеченно беседовал с учениками, своими рассказами, сказками и песнями увлекая детей, невольно вызывая у них жажду знаний об окружающем мире.

На первых занятиях обучалось 12 мальчиков. Из месяца в месяц количество желающих учиться грамоте увеличивалось.  

Через десять дней после открытия училища, 16 декабря 1870 года, И.Н. Ульянов побывал в Ходарах. Учитель А.Рождественский на сельском сходе переводил его слова на чувашский язык. За день до этого И.Н. Ульянов, полный чувства удовлетворения и радости за открытую школу и в то же время несколько встревоженный за ее будущее, отправил в Казанский учебный округ письмо с ходатайством о назначении в следующем году особой  суммы на первоначальное обзаведение Ходарского училища в размере 200 рублей в год. В этом извещении И.Н. Ульянов писал: «При сем долгом считаю присовокупить, что училище это нуждается в учебных пособиях и классной мебели, так как в училище нет ни стола, ни аспидных досок, ни классной доски. Доводя о сем до вашего сведения, имею честь ходатайствовать о назначении в следующем году особой суммы на первоначальное обзаведение и на содержание Ходаровского училища в количестве 200 руб. в год».

Безучастное отношение попечителя учебного округа к вопросам школьного образования чувашских детей ярко проявилось и в этом случае. И.Н. Ульянов на свою просьбу получил отрицательный ответ.

Необходимо отметить, что И.Н. Ульянов в деталях знал первейшие нужды вверенных ему училищ, в частности и Ходарского. Он лично определил, что в первую очередь нужно приобрести на эту отпущенную сумму денег. Штатскому смотрителю Курмышских училищ И.Н. Ульянов писал: «…заказать для училища два или три стола со скамьями, классную деревянную доску с планками для поставления букв и купить 12 аспидных досок».

После того, как училище было открыто, Илья Николаевич неустанно заботился о нем и в дальнейшем. Чувствуя, что училище из-за отсутствия средств на содержание и на наем помещения может оказаться перед фактом закрытия, Илья Николаевич обратился непосредственно к сельскому обществу с просьбой о предоставлении бесплатного помещения под училище и других необходимых услуг. Крестьяне охотно пошли навстречу.