Эту интересную, как мне показалось, историю из своей жизни рассказал в 1969 г.  мой дед Андрей Петрович Белобородов. Она затрагивает в основном время гражданской войны в России. В ней нет политики.  Андрей Петрович по жизни стоял всегда в стороне от неё.  Естественно, не принадлежал ни к каким партиям.

С Ленинским мандатом

Революцию и гражданскую войну дед встретил в Казани в возрасте тридцати лет. К этому времени у него была семья: жена и два сына. Работал  он на Казанском пороховом заводе агентом по снабженческим делам. К этому времени белые перерезали железную дорогу, и поступление башкирской нефти в Казань прекратилось. Пороховой завод был на грани остановки. В сентябре 1918 г. Красная Армия освободила Казань. Армии катастрофически не хватало патронов и боеприпасов.    

На экстренном совещании руководства порохового завода приняли решение о переводе паровых котлов на дровяное топливо. Решено было направить Андрея Петровича в качестве уполномоченного от завода в Чувашию с важной миссией организации заготовки дровяного топлива и дальнейшей поставке его на завод на период кризисной ситуации.

Через два дня с мандатом, подписанным самим Лениным, и личным оружием, выданными военно-политическим  комиссаром, он  отбыл из Казани на поезде в Шихраны (Канаш), а оттуда на маневровом паровозе его  доставили до деревни Мыслец, железнодорожный мост через речку ещё не был сдан в эксплуатацию.

Уполномоченный постучал в ворота ближайшей избы, в окне которой горел огонек. Ознакомившись с мандатом уполномоченного, хозяин открыл дверь и впустил в избу.

За самоваром он сказал, что гостю повезло, так как он знает человека, живущего в деревне Шумерле, который имеет отношение к Желескому (Железнодорожному лесному комитету). Желеском занимался выработкой лесопродукции (ж.д. шпалы, дубовые брусья для вагонных рам и т.д.).  

После завтрака уполномоченный, расплатившись за ночлег, выехал вместе со снохой хозяина дома по старой алгашинской дороге, которая проходила как раз через деревню Шумерлю. В общении с человеком, имевшим отношение к Желескому, у деда не было трудностей. Этим человеком, со слов Андрея Петровича, был Герасим Савельевич Мажуков. Наконец, в лесничестве конкретно определились с лесосекой. Она была отведена в районе д. Верхняя Кумашка. Было организовано несколько бригад лесорубов.

Руководство казанского завода торопило по сроку поставки дров, на основании новой директивы военного совета. К этому времени на станции Шумерля уже скопилось значительное количество дров. Нужны были вагоны-порожняки. А начальник Арзамасского ж/д узла Московско-Казанской железной дороги в поставке  вагонов отказал.  Назрел момент пустить в ход свой «козырь» -  напоминание  о том, что в  отказе  решить вопрос уполномоченный усматривает саботаж. Подействовало безотказно. А.П. Белобородов выехал в деревню Шумерлю для организации погрузочных работ.

Поскольку никто не мог знать, когда закончится гражданская война и наступят перемены в лучшую сторону, Андрей Петрович решил, что семья должна быть рядом с ним. Он перевез жену Агриппину Яковлевну и двух сыновей, Василия и Александра, в деревню Шумерлю. Все поселились в доме Ивана Тимофеевича Лаврентьева, жена которого, Мария Кузьминична, была русской, привезенной им из г. Покрова, где он служил фельдшером. Языковый барьер мешал новым жильцам слиться с жизнью деревни. Ведь в деревне тогда мало кто знал русский язык. Маленькие дети Белобородовых, Вася – 9 лет, Саша – 5 лет, в постоянном общении на улице с деревенскими сверстниками быстро усвоили разговорный язык. (Оба сына потом погибнут на фронтах Великой Отечественной войны. А лейтенант Александр Белобородов будет посмертно награжден орденом Красной Звезды в августе 1943 года).

...И вот груженый состав к вечеру третьего дня с начала погрузки отправился в Казань. На пороховом заводе его очень ждали. По прибытии состава был организован митинг. Снабжение порохового завода шумерлинскими дровами продолжалось до тех пор, пока на Восточном фронте Рабоче-крестьянская Красная Армия не освободила Бугуруслан, Белебей, а впоследствии и Уфу, потеснив отборные гвардейские ударные батальоны колчаковского генерала Каппеля к Уралу. Железная дорога стала свободной.

С весны 1919 года сообщение со станцией Шумерля по железной дороге осуществлялось только со стороны Шихран. Ледоход на реке Кумашке вывел из строя мост и ж/д полотно на значительном протяжении надолго.

Куганарская ловушка

Кучер был уверен – уполномоченный обязательно поедет в этот день в Верхнюю Кумашку, чтобы выдать заработную плату за два дня до наступления Пасхи - большого религиозного праздника. 

Деньги уполномоченный привез из Казани только во второй половине дня. Несмотря на то, что было уже поздновато, обещание надо было держать. Кучер начал отговаривать ехать под вечер, ссылаясь на свою занятость, да и на плохое предчувствие. Однако Андрей Петрович настоял на своём. Кратчайший путь от деревни Шумерли до Верхней Кумашки проходил по лесной дороге через Куганарский овраг. 

Дорогой кучер был неузнаваемо молчалив. К оврагу подъехали затемно. Окриком он предупредил возможно едущих им навстречу. Здесь так было принято, чтобы избежать столкновения внизу. Начали потихоньку спускаться. Вдруг жеребец запрядал ушами и встал. Внизу, на дне оврага, по обе стороны гати, просматривались два человеческих силуэта. «Держи возжи крепче!» - приказал кучеру Андрей Петрович и, вынув из-за пазухи браунинг, выстрелил два раза в темноту. Под ударом кнута и напуганный еще больше выстрелом жеребец пулей вынес бричку на другой берег оврага.

Здесь будет уместно отметить,  что Андрей Петрович относился  к категории тех немногих мужчин, которые вообще не проявляют интереса к любому виду оружия.  Наверно, поэтому, получив браунинг, он ни разу не удосужился поупражняться в стрельбе из него. Куганарский овраг в его жизни стал местом первого и последнего применения оружия по назначению.

Выдав зарплату, заночевали  в Верхней Кумашке. Куганарская ловушка, к счастью, не сработала. Попытка ограбления останется тайной для деревни и волости тоже.  

В мирное время Андрей Петрович начал работать в Шумерле в сфере строительства. Панораму деревянных построек рабочего поселка, а вскоре и города Шумерли, постепенно начали дополнять своей белизной редкие каменные строения. Первыми каменными зданиями, в строительстве которых он принял участие, были детская больница, школы №№  3, 1, старый банк. 

Живя в городе Шумерле, уже в своем доме, Белобородовы продолжали поддерживать тесные дружеские отношения с Марией Кузьминичной Лаврентьевой, овдовевшей в 1922 году сразу же после рождения дочери Прасковьи.    

В 1929 году М.К. Лаврентьева (Аюхан) вышла второй раз замуж за штанашского кузнеца Г.Г. Лебедева. Григорий Гаврилович - участник  Великой Отечественной войны, был в плену. После войны работал кузнецом на Шумерлинском кирпичном заводе.

* * *

Взвалив на себя в статусе уполномоченного, казалось бы, непосильную задачу, Андрей Петрович в силу своего упорства, энергии, молодости одолел её как настоящий мужчина, причем без единого помощника от завода.

Мною не названы фамилии, имена некоторых персонажей. К сожалению, они просто не сохранились в моей памяти. А вот фамилия  кучера не упоминается по иным соображениям, хотя Андреем Петровичем  она произносилась часто. У этого человека, может быть, остались в живых родные или близкие, тем более, спустя много лет он признался Андрею Петровичу в преступном сговоре и раскаялся, не назвав, правда, фамилий соучастников.  

Сохранить память о событиях и участниках истории строительства и жизнедеятельности города и района – это наш с вами долг.

В.Белобородов